Она (обращаясь к публике). Мы уволили прислугу. Нам было стыдно, да и к тому же мы боялись, что она станет болтать обо всем в городе. Все в доме стало грязным, нечего было есть. Мы не могли говорить друг с другом, не срываясь на крик.

Он (обращаясь к публике). Однажды вечером соседи вызвали полицию. Они хотели, чтобы нас увезли в комиссариат, и чтобы вас защитили от меня.

Диалог снова замедляется. Пауза.

Она (обращаясь к публике). Потом мы уже не звали соседей. Мы их больше не звали.

Он. Потом мы уже никого не звали. (Пауза.) Потом мы умерли. (Пауза.) Нас нашли мертвыми. (Пауза.) Вместе. (Пауза.) Лежащими на земле.

Она. Да.

Молчание. И вдруг он начинает тихо кричать. Его лицо закрыто руками. А под ладонями рук его глаза тоже закрыты, это лицо погибшего человека.

Он. Я хочу, чтобы у нас с тобой была история. Хочу этого. Жить с тобой. Историю с тобой. Уехать с тобой. Закрыться с тобой в доме. Хочу этого. Вот так. Хочу этого.

Она отходит в сторону, она не может оставаться так близко, пока он в этом состоянии. Она начинает говорить, просто чтобы сказать хоть что-нибудь, глухим голосом, обо всей этой мебели, хранящейся на складе, обо всех этих ложных уликах, по которым можно реконструировать прошлое.

Она. Относительно... всех этих вещей... на складе... по правде говоря, мне больше нечего с ними делать... (Пауза.) Заберите их сами... может, когда-нибудь они пригодятся вашим детям?

Он не смотрит на нее. Ничего не слышит. Его лицо по-прежнему закрыто руками. Она кричит, она плачет.

Вы ведь знаете, что там, да? Ящики... очень тяжелые... ваши ящики с книгами...

Она кричит, чтобы вывести его из этого состояния. Отклика нет.

(Все так же крича.) Вы забыли, что оставили здесь свои книги? Вы сами их заказали, их доставили, а потом они оказались вам не нужны... Вы сказали, что они внушают вам отвращение...

Пауза. Она совсем растерялась, столкнувшись с его молчанием.

Там было еще пианино... мое пианино... в ужасном состоянии... и садовая мебель... посуда... кухонные кастрюли...

Молчание. Он поднимает голову. Смотрит на нее.

Так что, мы все бросим?

Он ничего не отвечает. Смотрит на нее.

Как-то жалко все-таки, а?

Он все так же не отвечает. Они смотрят друг на друга; это взгляд за пределами возможного. Потом он начинает говорить.

Он. Иди ко мне.

Она бежит, она бежит к нему. Падает на стул рядом. Но все-таки не совсем рядом. Она кажется почти безумной и абсолютно спокойной. Оба замолчали. Потом она начинает говорить. Она рассекает время поровну, отделяя равными долями слова и молчание.

Она. Я позабыла нашу историю.

Молчание.

Я совсем позабыла боль.

Молчание.

И я больше не знаю, почему.

Молчание.

Так страдать... до такой степени... и даже не знать потом... в чем причина... (Пауза.) Теперь мы будем любить меньше. Этих других людей. Меньше.

Он. Да.

Они не смотрят друг на друга. Бесконечная нежность.

Он. Теперь мы стали не так сильны, мы потеряли часть нашей силы. Мы подошли к концу нашей жизни.

Она. Да.

Молчание.

Он. Думаю, что любовь невозможно вспомнить.

Молчание.

Она. Может быть, о боли не помнишь больше, о ней не помнишь, когда она перестает причинять страдания.

Молчание.

Он. Желание либо полностью забываешь, либо полностью помнишь... тут нет никакой промежуточной зоны.

Молчание. Ответ запаздывает.

Она. Я верю в то, что ты говоришь о желании.

Он. Что?

Она. Что есть либо абсолютная, обнаженная память. Либо такое же абсолютное забвение. И между этими двумя точками нет никакого перехода.

Молчание. Теперь его черед сделать движение. Он поднимается.

Он. Зачем ты приехала?

Она. Чтобы снова увидеть тебя, — точно так же, как ты приехал, чтобы снова увидеть меня. И еще чтобы знать. (Пауза.) Теперь я знаю, что всегда буду любить тебя, — точно так же, как знаю, что ты будешь любить меня всегда. (Пауза.) Я знаю это за нас двоих.

Он. Я-то этого не знаю...

Она (мягко). Верно. (Пауза.) Ты пытаешься это узнать. Но еще не знаешь.

У него снова вырывается глухой крик.

Он. Я не могу жить без тебя. Я хочу детей от тебя. Каждый день... всё. От тебя. (Пауза.) Останемся здесь. Не надо возвращаться в Париж.

Пауза. То, что они говорят, похоже на слова из популярной песенки.

Она. Ты говоришь то же самое, что я.

Он. Что мы будем любить друг друга всегда.

Она. Да. Всю жизнь.

Пауза.

Он. Объясни мне... вся эта комедия, эти браки, эти разводы... это ведь не напрасно... для чего всё это?., чтобы занять чем-нибудь оставшееся время?

Она. Может просто, чтобы его обмануть. Чтобы обмануть... не знаю точно, что... не знаю... (Пауза.) И дело тут не в чувствах, мне кажется... тут что-то другое... другая область... может, это как-то связано с духом? Не знаю.

Они смотрят друг на друга бесконечно долго, за пределами возможного. И именно она вдруг начинает вглядываться в него подробно, смотрит на его тело, лицо. Она постепенно подходит к нему все ближе и ближе, и когда уже почти готова его коснуться, останавливается. А он, в безумном порыве, вдруг обнимает ее и тут же отпускает. Молчание.

Почему ты не убил меня тогда на вокзале?

Он. Я больше не знаю. Я позабыл. Может быть, позабыл. Как только вас увидел — тут же и позабыл. Я никогда в жизни не убил ни одного живого существа, я не умел убивать, это тоже одна из причин. И поскольку это кажется делом трудным... И когда я стоял там, с револьвером в кармане, уже готовясь вас убить, и вы появились, мне показалось, что я уже не люблю вас больше. А потому уже не стоило вас и убивать... раз уж я все равно вас больше не любил...

Она. Я увидела тебя на платформе. А когда я сошла с поезда, ты убежал. Ты вернулся на следующий день. (Пауза.) И мы никогда не говорили об этом. (Пауза.) Иногда я чувствую отвращение к нам обоим.

Он. И сейчас...

Она. Да. (Пауза.) Наверное, пора расставаться.

Молчание. Он уходит в дальний угол сцены. Остается там. В окнах видно, как занимается день.

Нет никакого смысла говорить об этом... от этого только становится тоскливо потом.

Пауза.

Он. Тоска — это уже неплохо.

Молчание. Во время этой паузы он закуривает сигарету. Это последняя сигарета, на которой заканчивается пьеса. Светает. Лампы в комнате постепенно гаснут.

Поговори со мной.

Она начинает говорить. Просто чтобы убить время.

Она. До того, как я встретилась с тобой, я ничего не знала об этой страсти, которую можно внезапно почувствовать к новому мужчине... о той страсти, с какой держишь его тело в объятиях.

Она подыскивает подходящие слова. Сидит, глядя прямо в зрительный зал. Спокойная и почти обезумевшая.

(Пауза.) В любом из них, мне казалось, было что-то от нашей с тобой любви, которую мы потеряли, — мне казалось, я снова найду ее так, через другого, любого, — просто почувствовав тепло его кожи в первый раз.

Молчание. Он подошел и стоит совсем рядом.

Он. Еще. Говори еще.

Молчание.

Она. Я уехала в Париж, чтобы ты тоже мог туда приехать. (Пауза.) Я хотела позвонить тебе из Парижа, я хотела попросить тебя провести со мной ночь, в последний раз.

Молчание. Время отмеряется каденциями — как будто кто-то размеренно ударяет в гонг.

В это время я уже часто думала о том, чтобы умереть. (Пауза.) И я сидела там, в гостиной отеля, и думала, как мне попросить тебя об этом... как снова заговорить с тобой. Он вошел. Я уже больше не знаю, сидел ли он со мной прежде в баре, — нет, не думаю. Вдруг он пришел, начал говорить со мной, это случилось очень быстро. Он присел за мой столик. И очень быстро стало поздно что-либо менять.

Пауза. Молчание. Неслышный удар гонга.

Он спросил меня, жду ли я кого-то. И я сказала, что жду. Что я жду своего любовника. А он сказал, что это понятно, это и так видно. (Пауза.) Мы вышли вместе. В этот день, как это всегда бывает в подобных случаях, стояла хорошая погода. Я забыла вас.

Молчание. Пауза. Гонг.

Он. На вас было это серое платье... платье порядочных женщин... которые не желают попадаться в наши сети...

Пауза.

Она. Это был мужчина из тех, кому нравятся ложные ситуации, из тех, что предпочитают не свободных женщин, а женщин, принадлежащих другому. Мне это подходило.

Пауза.

Так продолжалось два дня. Днем и ночью... какое-то безумие, наваждение... преступление... (Пауза.) Вы исчезли из моей жизни.

Дневной свет становится все ярче. Молчание.

А потом, однажды утром, я уже не могла понять, почему я здесь, с ним, в этой комнате.

Молчание.

Я начала звонить вам, вас не было на месте. Я звонила весь день. В конторе мне сказали, что вы уже три дня не появлялись на работе. Я отправила вам телеграмму. Я вернулась вечерним поездом. Где вы были?

Пауза. Он отходит от нее.

Он. Я заперся в доме. Я не уехал, потому что получил эту телеграмму.

Очень долгое молчание. Он идет в глубину сцены, останавливается, возвращается в гостиную, останавливается, возвращается в дальний угол, останавливается там спиной к публике. Потом опять возвращается к столику, стоит, уставившись глазами в пол, начинает очень медленно говорить.

В другой раз я тебя видел. Это было у нас дома. В твоей комнате. Ночью. Ты была голой. Накрашенной и голой. Ты смотрела на себя в зеркало. Стоя очень близко. Ты плакала.

Пауза.

Вначале я не понял, что ты говорила обо мне. Вначале мне показалось, что ты пьяна. Потом — что ты сошла с ума. А потом вдруг ты произнесла мое имя. Ты говорила совсем тихо, трудно было расслышать все, что ты сказала. Я слушал очень внимательно, пытаясь прогнать подступающий страх, и мне удалось понять.

Пауза.

Тогда я понял, что твой рассказ был вполне связным и совершенно ужасным. Там не было ни начала, ни конца.

Молчание.

Должно пройти достаточно времени, чтобы мы потеряли связь с тем, что только что было сказано.

Она. Я сказала ему, что в один прекрасный день он сможет снова коснуться меня как в первый раз. Я сказала: Сможет взять меня. Сможет увести меня за собой. И еще: что все то время, что нам еще осталось жить, нужно стараться хоть как-то противостоять смерти.

Очень долгое молчание. Секунд тридцать они остаются совершенно неподвижными.

Он. Тебе нужно уходить.

Молчание. Может показаться, что она не поднимется с места, останется. Однако она все-таки делает это — она поднимается.

Ничего не забудь, ничего не оставь. (Пауза.) Вот твоя сумка.

Она берет сумочку. Все еще чего-то ждет.

(очень мягко). Иди.

Она уходит. Музыка начинает играть, начиная с ее первых шагов. Они так и не посмотрели друг на друга. Он остается неподвижно стоять на сцене. Она выходит через вращающуюся дверь. Как только она исчезает, гаснет свет.